Виктория Синицина – Никита Кацалапов: «Для нас сезон только начался»

На следующей неделе в Стокгольме пройдет чемпионат мира по фигурному катанию. Главный старт сезона соберет почти всех сильнейших фигуристов.

Чемпионы Европы-2019 Виктория Синицина и Никита Кацалапов, скорее всего, отправятся в столицу Швеции с целью побороться за победу. Нынешний сезон складывался для них непросто, уместив и травму Виктории, и заболевание коронавирусом. Ученики Александра Жулина пропустили чемпионат России, но выступили на этапе Гран-При и финале Кубка России.

ОС: Вика, Никита, сезон получился сложным для вас. Были травмы, болезни ...

Никита Кацалапов: К счастью, сейчас все абсолютно нормально, все пришло в норму.

Виктория Синицина: Еще до соревнований в начале сезона у меня возникли большие проблемы с коленом. К сожалению, я не смогла совместить подготовку к соревнованиям и лечение: оно было бы тогда бесполезно. Собрала все силы, чтобы выступить на Кубке России, но выступить не получилось: боль была очень сильная, и я просто не могла ее вытерпеть, хотя я человек очень терпеливый. Тогда конкретно занялась лечением: каждый день ходила на ЛФК, на процедуры, на закачку колена. Сейчас уже все хорошо, и я к этому всему отнеслась, считаю, очень правильно. Все мы отнеслись к ситуации очень правильно, спокойно и с умом. Пережить все удалось и благодаря Никите, который меня постоянно поддерживал.

ОС: К сожалению, после этапа Гран-При в Москве ты заболела коронавирусом и даже попала в больницу.

ВС: Я себя очень плохо чувствовала, поднялась высокая температура. Думала, что смогу просидеть дома, но в какой-то момент я просто позвонила Никите, Саше (Жулин – тренер, прим. ОС) и сказала, что мне очень плохо. И они сказали: «Все, вызывай скорую».

ОС: Вообще, очень страшно было?

ВС: Именно страшно, потому что я была одна дома. Я живу одна, и я осознала, что я ничего не понимаю, ничего не контролирую, и не дай бог что – я одна, и никто мне не может помочь. Поэтому я решила сразу поехать в больницу. В больнице я была шесть дней, почти неделю. И после этого я еще провела две недели дома.

ОС: Другие спортсмены, которые переболели в тяжелой форме, говорили, что когда выходили после болезни на лед, боялись, смогут ли вообще кататься дальше, потому что восстановиться было сложно. Как восстановление прошло у тебя?

ВС: У меня не было какой-то боязни, страха. Только очень сильное головокружение. При вращении просто темнело в глазах и подкашивались ноги. Но это прошло буквально через недели две-три. Может быть, просто отвыкла от тренировок.

ОС: А когда вы решили вернуть прошлогодний произвольный танец?

ВС: Как раз после того, как вышли на лед после моей болезни.

НК: Из-за болезни Вика провела неделю в больнице, до и после больницы лежала дома, т.е. было пропущено очень много тренировочного времени. Мы не успевали подготовиться к чему-либо, хотя все ждали от нас: сможем мы, не сможем, готовимся мы, не готовимся. Просто мы понимали именно по-человечески, что это абсолютно невозможно. И что с этим новым вирусом, даже если не было первое время каких-то супер-осложнений, то, как нам все врачи говорили, они могут появиться в любой момент. Чувствовалось, конечно, что ты задыхаешься, что ты, если сказать для обычного человека, просто не в форме. Ты не чувствуешь свое тело. Понятное дело, что мы никуда бы не подготовились, и новую программу, соответственно, мы бы совсем не выкатали. То, что мы показывали в первой половине сезона, было максимально сыро, это было то, что, грубо говоря, мы там кусками какими-то набросали, попытались это все быстро приготовить к соревнованиям, потому что были травмы. Мы поняли, что единственное правильное решение, конечно же, это вернуть накатанную, хорошую программу. И, тем более, что шеф сразу сказал: «Я вижу Дворжака как цельное произведение, цельную программу. По отношению к новой, что я вижу сейчас, та выигрышнее в разы, даже нельзя сравнивать». В принципе, этот разговор был короткий, минут пять максимум, мы быстро согласились. Доводы очень сильные, серьезные, тяжело их оспорить. И в этот же день начали сразу же возвращать и накатывать старую программу. Конечно же, благодаря тому, что все начало постепенно приходить в норму – под надзором врачей шло восстановление от травм и болезней, то все шло достаточно хорошо. То есть, к финалу Кубка России мы достаточно хорошо подготовились, хотя тоже не без проблем.

ОС: А быстро восстановили старую произвольную?

НК: Нет, не могу сказать, что быстро. Просто знаете, в фигурном катании, когда катаешь программу, особенно произвольную, долгую, нужно очень, очень много, как Татьяна Анатольевна (Тарасова – прим. ОС) говорит, как вообще любой тренер говорит, накатывать эти километры, накатывать прокаты. Нужно двадцать прокатов, у кого-то больше. И просто ее чувствовать. Когда мы вышли, начали катать ее кусками, подсознательно понимали, что, конечно, мы знаем, где место потяжелее, где подышать можно. То есть, она стратегически уже была готова в том сезоне. А именно готовить ее, чтобы она пришла в хороший, нужный вид, конечно, было трудно, но пахать всегда трудно.

ОС: Как вы готовитесь к этому необычному чемпионату мира?

НК: После финала Кубка России отдохнули два дня и буквально, когда вышли на лед, всю неделю не просто раскатывались, а уже делали нагрузку с тренером. То есть, мы себя не отпускали по нагрузкам, потому что не устали. Для нас, можно сказать, сезон только начался, но мы себя очень хорошо чувствовали, то есть, нагрузка и все остальное проходит очень гладко и хорошо.

ОС: Есть мнения, что проводить чемпионат мира опасно и не надо, и спортсменов заставляют участвовать в нем. Что вы об этом думаете?

НК: Наверно, с одной стороны, такое мнение можно понять, но, с другой стороны, если дается такая возможность, надо ею пользоваться. К тому же многие ребята уже переболели ковидом. А на турнире будут действовать все правила ковид-безопасности. Наверное, не так все страшно, не так все плохо. Мы очень любим выступать, но, конечно, я понимаю, что тут не до любви, и дело не в любви к соревнованиям. Я считаю, что раз дают добро на проведение турнира, раз мы туда отобрались, то мы, конечно же, с удовольствием поедем и будем отрабатывать как ни в чем не бывало. Главное – соблюдать все правила. Я думаю, что там будет очень много волонтеров, которые будут следить, чтобы никто не нарушал правила.

ОС: На самом деле там будет мало людей. Соревнования пройдут без зрителей, а вы будете жить в гостинице без возможности выйти на улицу за исключением катка. Будет ли это составлять какую-то сложность для вас?

НК: Без понятия. Вообще, в таких ситуациях никто из нас еще не был, тут сложно сказать. Для нас самое главное быть готовыми физически. Мы выступали в разных условиях на соревнованиях и без этой пандемии. Вспомните расписание, например, на чемпионате мира в Саитаме, когда ты встаешь в 4 утра, едешь на тренировку, катаешься, остаешься на катке и выступаешь. Когда ты готов, ты готов ко всему. И тем более это чемпионат мира, это очень ответственное соревнование. Это в голове у тебя сидит, и ты, как бы, ни о чем другом не думаешь. Только о том, какой ты багаж с собой привез – я имею в виду в какой ты форме.

ОС: Значит, отсутствие публики в данной ситуации не будет играть ключевую роль?

НК: Не знаю. Скорее всего, будет тяжело. На любых соревнований зал помогает. Но я просто не хочу сейчас говорить, что это будет тяжело и быть с таким настроем. Наверное, будет потяжелее, чем обычно, по-иному.